Здесь курят - Страница 81

– Не такие хорошие, как у ФБР. Вот у кого источники - так источники.

– Нам непрерывно звонят по этому поводу. Очень, очень сердитые люди.

– Да, я представляю, какая каша у них в голове.

– За одно только нынешнее утро в кабинет Дженнет поступило сто восемьдесят семь звонков.

– В кабинет Дженнет?

– Не может же мы переводить касающиеся тебя звонки в твой кабинет.

– Нет-нет. Естественно. Что ж, Дженнет вполне способна с этим справиться. По правде сказать, я что ни день все больше убеждаюсь в ее разносторонности. И все-таки я не уверен, что в отпуск – это хорошая мысль.

– Почему же?

– Да потому, – Ник улыбнулся, – что он будет свидетельствовать о вашей уверенности в моей вине. Каковой вы, разумеется, не испытываете. Так? БР с Дженнет переглянулись.

– Вы же не верите, будто я облепил себя никотиновыми пластырями, чтобы пару сотен раз блевануть и насладиться несколькими сердечными приступами, а после оставить пустые упаковки от пластырей валяться по всему коттеджу, дабы ФБР знало, где их искать, когда ему подскажут? Да еще и позвонил в этот коттедж из собственного кабинета именно в то утро, когда сам себя похитил? Да еще и оставил бумажку с телефоном коттеджа валяться в моей квартире? Кто бы поверил, что умник вроде меня окажется таким РАСПРОДОЛБАННЫМ ИДИОТОМ?!

Дженнет испугано дергнулась.

– Извини, – сказал Ник. – Не знаю, что на меня нашло. Как бы там ни было, я верю – мои коллеги, мои фронтовые друзья, братья и сестры по оружию, никогда не поверят, что я способен на подобную глупость. А потом, – весело закончил он, – будем сражаться и доведем дело до Верховного суда.

– Да, но имеется ли у нас стратегия защиты? – спросил БР

– Это уже ведь уверен. Мы отыщем людей, которые искупали меня в дерьме.

– У тебя есть какие-нибудь идеи на этот счет?

– Ну, – задумчиво сказал Ник, – скорее всего, это люди, которые меня терпеть не могут. Правда, в моем случае к таковым можно отнести четыре пятых населения США. Двести миллионов человек. Некоторый перебор подозреваемых, не так ли? Все обрадуются, если меня на десять-пятнадцать отдадут истинным арийцам на предмет любовных утех.

– Не думаю, что дело зайдет так далеко, – сказал БР. – Мы наверняка сумеем добиться, чтобы тебя поместили в какое-нибудь место с режимом минимальной строгости.

– О, – сказал Ник, – я бы на это рассчитывать не стал. Карлинский говорит, что таких обозленных представителей обвинения он еще не видал. Для них я – гнусный мерзавец, выдумавший дешевый фокус, чтобы разрекламировать себя, а заодно и рак легких. По его словам, они жаждут крови, – Ник улыбнулся. – Моей.

– Ладно, – сказал БР, придвигаясь к столу и всем своим видом давая понять, что ему прискучил этот веселенький треп о том, как Ник проведет ближайшие десять лет за решеткой, насилуемый оравой украшенных нататуированными свастиками мужиков. – Карлински – лучший из адвокатов, да и мы целиком на твоей стороне. И все же я думаю, что в нынешних обстоятельствах тебе лучше уйти в отпуск.

– Почему бы не посоветоваться с Капитаном?

– Я бы не стал его сейчас беспокоить. Вся эта история здорово подшибла старика. Он не очень хорошо себя чувствует.

– Не очень? – переспросил Ник.

– Нет, – с отдаленнейшим подобием улыбки подтвердил БР. – Боюсь, что не очень.

Едва закрыв за собой дверь кабинета БР, Ник помчался в свой собственный и обнаружил, что вход в него перекрыт желтой лентой с надписью: «Место преступления». За лентой бродило несколько спецов из ФБР в комбинезонах с грозным уведомлением «ФБР. Группа обследования места преступления» на спине. Спецы были в резиновых перчатках и, похоже, обшаривали каждый квадратный дюйм кабинета, постепенно превращая его в подобие комнаты, которую Ник когда-то давно занимал в университетском общежитии. Бог их знает, что они надеялись отыскать – может быть, текстовой файл, начинающийся словами: «План моего похищения. Что нужно привезти в коттедж: 10 упаковок никотиновых пластырей, веревку, наручники…»

– Это действительно необходимо? – спросил Ник у одного из спецов, но тот лишь взглянул на него, как на пустое место. Ник отвел Гэзел в сторонку.

– Добудь мне билет на следующий рейс до Уинстон-Сейлема.

– Они же сказали, что тебе нельзя покидать город. Это условие твоего освобождения под залог.

– Гэзел!

– Ты хочешь обратить меня в сообщницу?

– Ну ладно, ладно. Узнай хотя бы, когда ближайший рейс. Это бремя твоя совесть; осилит? Билет я возьму сам.

Он спустился лифтом на И-стрит. У панели притулилось такси, водитель, ближневосточного вида мужчина в короткой черной бородке, стоя у лотка уличного торговца, уплетал пирожок с мясом. Ник помахал ему и забрался на заднее сиденье.

– Аэропорт «Нэшнл». И поскорее. Последнего он мог бы и не говорить, поскольку все недавно натурализовавшиеся таксисты Вашингтона умеют ездить только на двух скоростях – опасной и смертельно опасной.

Ник глянул в заднее окно и увидел коричневатый «седан» с двумя крепко сколоченными типами в темных очках. Федералы. Перед мысленным взором его мелькнул заголовок:

НЕЙЛОР, НАРУШИВШИЙ УСЛОВИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ ПОД ЗАЛОГ, СНОВА СИДИТ В ТЮРЬМЕ

Водительская лицензия, прилепленная к щитку, сообщала, что водителя зовут Ак-маль Ибрагим.

– Мистер Ибрагим, – спросил Ник, – у вас какие-нибудь неприятности с ФБР?

– С чего вы взяли?

– За вами следят. Вон тот коричневый «седан». В нем сидят агенты ФБР. Я видел, как они наблюдали за вами, когда вы стояли у бордюра. Акмаль нервно глянул в зеркальце заднего вида.

– Я с ФБР никаких дел не имею.